для тех, кто не знает, чтоб они узнали и прослезились *хмыкает*
Почтальон:
читать дальше"не успевает почтальон бросить открытку в ящик, как раздается оглушительный взрыв, который, словно пробку, отшвыривает его обратно на середину газона.
- А-а-а-а! Что?!
Земля взлетает вверх, осыпается и снова укладывается волнами изумрудного моря. Почтальон теряет сознание - время останавливается. Потом мало-помалу издалека начинает наплывать какой-то звон, заполняя пролом,образовавшийся в его сознании. Он инстинктивно встает на четвереньки,наблюдая, как из его расквашенного носа каплями вытекает время. И до тех пор, пока рядом не раздается хруст стекла под ногами, он так и стоит, не видя ничего, за исключением крови, капающей из носа, и осколков вылетевших окон. Но вот он окончательно приходит в себя и поднимается на ноги с округлившимися от ярости глазами.
- В чем дело? Какого дьявола! - Он покачивается и на случай повторного взрыва прижимает к боку свою сумку. - Что здесь происходит? Ты! - Из оседающего дыма возникает высокий молодой человек с лицом, покрытым сажей и крупинками табака, словно оспой. Почтальон взирает, как это подгоревшее видение поворачивает голову и облизывает почерневшие губы и опаленную бородку. Лицо пришельца, сначала не выражающее ничего, кроме ошеломления, постепенно восстанавливает свое обычное выражение претенциозного высокомерия; это неестественное выражение самонадеянности и надменности еще больше подчеркивается грязью и сажей и производит впечатление карикатуры, почти маски презрения. Он фальшив до мозга костей, и может, оттого что он сам осознает это, эффект многократно усиливается. Почтальон снова пробует протестовать: - ...Что это ты думаешь, ты тут вытворяешь, ты... - Но язвительность, с которой за ним наблюдает виновник происшествия, настолько выводит его из себя, что гнев уступает место полному остолбенению. Так они стоят, глядя друг на друга, еще несколько минут, пока у этой мимической маски не опускаются веки с опаленными ресницами, - словно ему хватило лицезрения гнева государственного служащего, - и он не сообщает с тем же высокомерием: - Я думаю... я пытался покончить с собой, прошу прощения; боюсь, я выбрал не слишком удачный способ. Так что, если вы меня извините, я попытаюсь еще раз.
И величественно - насмешка над самим собой лишь острее выявляет его презрение к окружающим - молодой человек направляется к дымящемуся дому. Почтальон в полном недоумении смотрит ему вслед, понимая еще меньше, чем прежде, когда он стоял на четвереньках. Ветер перебирает вырванную траву, и она поблескивает на солнце..."
Леланд:
"- Тесс. Слушай внимательно. Я закрываю дверь и запираю ее на замок. Мокрым кухонным полотенцем затыкаю щель под дверью. Проверяю все окна, затаенно и не спеша двигаюсь по плану. Затем отворачиваю все краны у газовых обогревателей - нет, подожди, ты слушай, - включаю все горелки на этой жуткой засаленной плите, которую ты оставил... вспоминаю, что в водогрее остался огонь... возвращаюсь, набожно склоняюсь к окошечку, чтобы задуть его (пламя символично горит из трех форсунок, образуя огненный крест. Моя невозмутимость заслуживает аплодисментов: я задержал дыхание. "Есть Божий замысел в картине... та-та-та нашего конца"). Затем, удовлетворенный сделанным, я снимаю ботинки, - обрати внимание: джентльмен до последней минуты, - залезаю в постель и жду наступления благословенного сна. "Какие сны в том смертном сне приснятся?" Потом. Я решаю закурить - даже безумный датский принц не отказал бы себе в последней сигарете, я имею в виду, если бы этот трусливый слюнтяй обладал моим мужеством и имел сигареты. И именно в этот момент - заметь, как точно выбрано время! - в маленьком окошечке, ну
знаешь, над щелью для почты, появляется призрачная рука и роняет свое послание, зовущее меня домой... И в тот самый миг, когда открытка планирует на пол, я щелкаю зажигалкой, и все стекла в доме разлетаются вдребезги.
Я помолчал. Питер не издал ни звука, пока я затягивался еще раз.
- Вот так. Как всегда - очередное фиаско. Но на этот раз с довольно удачным исходом, тебе не кажется? Я ничуть не пострадал. Разве что немного обгорел - ни бороды, ни бровей, - но невелика потеря. Да, часы остановились; хотя, дай-ка посмотреть, ну вот, снова идут. Бедный почтальон, правда, пересчитал все ступени и угодил в куст гортензий. Боюсь, когда ты вернешься домой, его труп уже объедят чайки, но ты сможешь его опознать по почтовой сумке и форменной фуражке. Ну все, тут рядом с моей будкой ревет совершенно озверевший автомат, так что я тебя все равно не слышу. Ты просто выслушай меня до конца. Несколько минут я пребывал в довольно неприятном состоянии, пытаясь понять, почему я не умер, потом встал и подошел к двери. А, да! Я вспомнил: первое, что пришло мне в голову после взрыва, - "Ну и дунул же ты, Леланд!".
(с) Кизи